Мы с тобой сидели в большом холле трёхэтажного коттеджа. Пахло
разогретым на солнце деревом и жареным на углях мясом. Я была юна и пьяна,
мысли в голове больше напоминали кузнечиков, или, даже, блох. Мелкие, скачущие
и безумно раздражающие. Мой взгляд не мог отлипнуть от твоих глаз. Да и ты не
спешил стесняться. Мы сидели так близко, что, казалось, ещё миллиметр, и я
почувствую твое дыхание на коже. На тебе по-прежнему были те же очки, что и в
день нашего знакомства. И взгляд из того же дня.
Я потянулась за бутылкой, чтобы наполнить свой бокал и коснулась
твоей руки. И снова меня почти пробило током. Я не дёрнулась, не отскочила: в
конце концов, уже давно не подросток. Просто низ живота заныл знакомым теплом.
И не захотелось спешить. Не захотелось ничего решать. И менять тоже.
Уже спустя вдох ты порывисто прижал меня к себе, зарылся
пятернёй в волосы и выдохнул где-то между моим ухом и шеей. Коже стало
нестерпимо горячо. А я слышала только стук твоего сердца. Или своего. Твои
жадные руки проникли мне под футболку, и самые кончики пальцев скользнули по
спине: от лопаток и вниз. Я ответила, положив руку на твой бок и чуть сжав
ладонь.
Мы стояли, казалось, вечность. Кто-то проходил мимо и, мне
казалось, что нам завидуют. Завидуют всем тем чувствам, которые годами таились под
маской безразличия и дикого стёба друг над другом. И, вдруг, ты отпустил мою
голову так, чтобы я смогла заглянуть в твои глаза. И в них я увидела себя. Не отражение,
нет. Было ощущение, что я смотрю в свои же глаза. Те же эмоции, те же чувства,
то же выражение. Не нужно было говорить. Всё говорили за нас глаза. Эта прорва
несказанных слов щипала с неимоверной силой. Будто бы хочешь разрыдаться, но
нечем.
Поцелуй вышел скомканным и каким-то обрёчённым, вся его нежность
и страсть была предсказуема, но какой-то привкус горечи всё портил. Может,
нужно было всё это начать в день, когда встретились, а не ждать эти шесть лет? Я
не помню, когда мы успели раздеться. Ты вжал меня в себя настолько отчаянно и
сильно, что у меня не осталось возможности дышать. А густые волоски на твоем
теле щекотали мою грудь. Никогда не любила волосатых мужчин. Кроме тебя.
Я смотрю в твои глаза и не могу ими насмотреться. И тобой
надышаться не могу. В горле застревает дыхание, когда я чувствую, что твой член
упирается в мой живот. И… я просыпаюсь от того, что меня зовёт ребёнок.